Слуга, чуть подавшись вперёд, ответил:

— Двадцать, максимум пятьдесят фунтов, господин.

Его глаза полыхали яростью, и я его понимаю. Столько отдать за этот клоповник… Да уж, намучился этот старый вояка с прошлым хозяином тела.

— В десять раз загнули цену… — резюмировал, сурово глядя на мадам Тревис. — И какой у нас итог?

Чёрт, как же неудобно давить на эту охреневшую в край мадам, лёжа на полу. Ещё и слабое тело…

Рука, державшая голову, затекла. Пришлось сменить положение, сделав вид, будто я специально нагнетаю обстановку.

Улыбнулся и продолжил:

— Во-первых, нас обманули с ценой, словно я не маркиз, а какой-то проходимец. Во-вторых, вы попытались забрать обратно то, что продали. Это просто возмутительно! В-третьих, комнаты в ужасном состоянии. Вы не выполняли свои обязанности по содержанию имущества. И последнее, но не менее важное: ревизия показала, что… — хмуро прищурился, — у меня украли некоторые личные вещи…

— Это неправда! — вскочила дама.

Эмоции захлестнули её. Она уже не могла сдерживать страх, отчего начала интенсивно бегать глазами по комнате, словно загнанный в угол зверь.

Я просто добавил про кражу до кучи, предположив, что такая мадам вполне может попытаться что-то стащить. И, кажется, я угадал. Её реакция очень красноречива.

— А кому поверят в суде: маркизу со свидетелями или хозяйке постоялого двора? — улыбнулся я хищно, и женщина застыла в страхе. — Сядьте, — добавил я спокойно.

— Я ничего не брала! Это слуги! — запела мадам Тревис совершенно по-другому, опускаясь обратно на табуретку. — Я найду их и высеку! Клянусь! Выгоню! Это такой позор… Простите меня, маркиз Рэйвен…

Что же эта баба пыталась провернуть с бедным сопляком? Настолько грубо и нагло… Рассчитывала на его слабость или смерть? Мелькнула мысль, что она может знать о том, что случилось с маркизом.

— Это ваши люди, и отвечать будете вы, — отрезал я холодно, не оставляя ей шанса на оправдания. — Рурик, иди за солиситором. Надо всё оформить и подать в суд. Не будь вы дамой, я бы уже вызвал вас на дуэль и очень долго и болезненно убивал за такое оскорбление…

— Я верну! Я всё верну!..

Голос мадам Тревис дрожал, её руки тряслись. Она посмотрела на моего слугу, явно ища у него спасения и надеясь, что тот вмешается и как-то изменит ход разговора.

— Конечно, другого выхода у вас нет, — кивнул я. — А теперь слушайте, как мы поступим… Сначала пригласите сюда слуг, чтобы они убрали начисто мои комнаты. Ещё пусть принесут бочку с горячей водой, чтобы меня помыть. И, наконец, все мои вещи… Их постирайте и приведите в порядок.

— Всё будет сделано! — закивала мадам Тревис.

Её взгляд метался между мной и Руриком, как будто она пыталась понять, кто из нас более опасен.

— И к вечеру я жду свои триста фунтов, — добавил я ледяным тоном.

— Но… вы заплатили двести… — И мадам Тревис пошатнулась, словно её ударили.

— Считайте остальное платой за ваши действия против аристократа. Или тюрьма лучше? — прищурился, давая ей понять, что отступать не намерен.

— Я вас поняла, маркиз Рэйвен… — прошептала она, с трудом удерживая равновесие.

— И ещё одно… Вещи, которые у меня украли, я тоже жду. — добавил я, пристально глядя ей в глаза. — И, не дай бог, чего-то недосчитаюсь!

Мадам Тревис сглотнула, глубоко вздохнула, пытаясь справиться с волнением, и поклонилась:

— Конечно, маркиз Аларик Рейвен. Всё будет возвращено. Надеюсь, у вас больше нет претензий ко мне и этому месту.

— Не будет, когда всё сделаете, — хмыкнул я и добавил с лёгкой улыбкой: — Вы свободны, мадам Тревис.

Женщина встала, низко поклонилась и быстро вышла из комнаты, оставив за собой вонь приторных духов. Я проводил её взглядом и, когда дверь закрылась, выдохнул.

Рурик встал из-за стола и, не удержавшись на ногах, упал на колени рядом со мной. Его глаза блестели от навернувшихся слёз, которые он отчаянно пытался сдержать.

— Милорд! Я… — Его голос дрожал от волнения. — Я счастлив! Мне было так больно видеть, как вас обманывали, использовали, но я ничего не мог с этим сделать. И то, что вы это начали понимать… У меня словно гора с плеч свалилась.

— Ничего, дружище, — мягко ответил я, положив руку ему на плечо. — Всё будет хорошо. Я же тебе говорил… То, что пытались уничтожить и сломать другие, наконец, ожило. И теперь я никому больше не позволю сделать это снова.

Рурик, сгорбившись, кивнул. У меня начала появляться уверенность в его преданности. Он и до этого искренне беспокоился за меня, но меня всё ещё терзали сомнения. Почему-то подумалось, что он вынужденно терпел поведение слабого и зашуганного юнца лишь из-за привязанности к его отцу, но сейчас я отчётливо вижу, что это не так. Что ж, теперь и у него тоже начинается новая жизнь с этого момента, и я прослежу, чтобы она была лучше, чем последние пять лет.

Тихий стук выдернул меня из размышлений. Рурик сразу поднялся и подошёл к двери. Вскоре в комнату вошли две девушки, держа в руках мётлы, тряпки и вёдра.

Обе девицы были примерно одного роста и выглядели лет на восемнадцать. У первой густые тёмные волосы, собранные в косу, свисающую за спиной. Её нежное молодое лицо контрастировало со скромным платьем и фартуком. В больших зелёных глазах виднелся лёгкий испуг.

У второй, блондинки, волосы были забраны под платок. Наружу выглядывало лишь несколько прядей, которые касались её щёк. Кожа девушки казалась бледной, будто давно не видела солнца. Её голубые глазки, полные замешательства, смотрели на меня, лежащего на полу.

— П-прошу прощения, милорд, — тихо произнесла брюнетка в лёгком поклоне. — М-мы пришли убраться в вашей комнате.

Рурик кивнул им, и девушки тут же принялись за дело. Они быстро и ловко вытирали полы и мебель, убирая пыль и грязь. Я наблюдал за тем, как они работали. Часть меня не доверяла мадам Тревис. Вдруг она послала их, чтобы девицы что-то украли или подбросили, что забрали?

Рурик периодически перетаскивал меня, чтобы девушки могли везде убраться. Меня порядком уже достало лежачее положение… Разберусь с этой проблемой вечером, после того как решу мелкие вопросы.

Девушки постоянно извинялись, опустив головы, каждый раз, когда проходили мимо, стараясь не причинить неудобств.

— Милорд, простите нас… — в который раз произнесла брюнетка, когда подошла ближе.

— Как вас зовут, — спросил я, и девушки застыли.

— А? М-меня зовут Эмилия, милорд, — ответила она, прижимая к груди тряпку.

— Меня Анна, милорд, — тихо сказала блондинка, не поднимая глаз.

— Спасибо, Эмилия, Анна. Продолжайте, — кивнул я, и девушки, отмерев, продолжили работать.

Когда уборка завершилась, девушки принесли большую деревянную кадку. Рурик помог мне перелезть туда и осторожно снял с меня одежду. Эмилия и Анна периодически бросали взгляды на моё обнажённое тело и заметно краснели.

Когда они подошли ближе, начали аккуратно мыть меня, стараясь не задеть раны и повреждения. Руки Эмилии нет-нет да и подрагивали, а вот Анна делала всё спокойно.

Старик постоянно стоял рядом и контролировал каждое их действие, так что я позволил себе расслабиться. Закрыв глаза, занялся подготовкой к исцелению.

После того как девушки вымыли меня и помогли выбраться из кадки, почувствовал себя обновлённым. Эмилия и Анна, вспотев от напряжённой работы, скромно поклонились и направились на выход, оставив за собой тонкий аромат женского тела. Запах, который я уже давно не ощущал…

Хотя мне было неприятно ещё раз залезать в кошелёк Рурика, но я всё равно попросил дать девушкам немного денег, пока они не ушли. Слуга недовольно сморщился, но всё же достал несколько монет.

Девушки, увидев деньги, взбодрились, с радостными улыбками приняли их и забрали большую часть моих грязных вещей с собой, чтобы постирать.

— Вот же юные вертихвостки, — пробурчал старик хмурясь. — Видели, господин, как они на вас пялились? Ни капли воспитания и манер.

— Ой, да ладно тебе… — усмехнулся в ответ.